Миропомазание есть таинство, в котором верующему, при помазании Освященным Миром частей тела, во имя Святого Духа, подаются дары Святого Духа, возращающие и укрепляющие в жизни духовной.
Помазание святым Миром
После совершения Крещения и облачения в белую одежду священник помазует новопросвещенного святым Миром – запечатлевает “печатью дара Духа Святаго”.
И по еже облещи его молится священник, глаголя молитву сию: “Благословен еси, Господи Боже Вседержителю… даровавый нам недостойным блаженное очищение во святой воде, и божественное освящение в животворящем помазании: иже и ныне благоволивый паки родити раба Твоего новопросвещеннаго (рабу Твою новопросвещенную имярек) водою и Духом, и вольных и невольных грехов оставление тому даровавый. Сам Владыко, Всецарю благоутробне, даруй тому и печать дара Святаго и всесильнаго, и покланяемаго Твоего Духа, и причащение Святаго Тела и Честныя Крове Христа Твоего…”
Миропомазание – новое самостоятельное таинство, хотя и подготовленное Крещением и совершаемое, по правилам Православной Церкви, сразу же после троекратного погружения в купель. Это подчеркивается, прежде всего, произнесением новой тайносовершительной формулы: “И по молитве помазует крестившагося святым Миром, творя креста образ: на челе, и очесех, и ноздрех, и устех, и обоих ушесех, и персех, и руках, и ногах, и глаголя: “Печать дара Духа Святаго. Аминь”. Эти слова произносятся при помазании каждой части тела.
В этой формуле не случайно слово “дар” (греч. – “дореа”) употребляется в единственном числе. Некоторые толкователи, определяя это таинство, говорят о “дарах” (“харисмата”), которые сообщаются новокрещенному в этом таинстве, во множественном числе.
Однако, исследуя употребление этих слов в письменном церковном Предании, можно сделать вывод, что слова “дар” и “дары” относятся к двум разным таинственным явлениям. Слово “харисмата” в таких сочетаниях, как “дары Святого Духа”, “духовные дары”, часто встречаются в Новом Завете и у отцов Церкви. Святой апостол Павел говорит о разнообразии даров, подаваемых Духом Святым: “Дары различны, но Дух один и тот же” (1 Кор. 12, 4). Если бы целью Миропомазания было сообщение каких-либо конкретных, частных даров, необходимых для сохранения человека в христианской жизни (помимо благодати, поданной в Крещении), то в формуле было бы употреблено множественное число – “дары”. Но в таинстве Миропомазания человеку подаются не частные дары Духа Святого, но Сам Дух Святой, как Дар.
“Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись” (Гал. 3, 27), – говорит Апостол. Христос-Помазанник Божий, – и мы получаем Его помазание, Христос-Сын, – и мы усыновляемся, Христос имеет Духа, Который есть Жизнь Его, – и нам дается участие в Его жизни. В этом Божественном помазании Святой Дух подает нам Христа, а Христос дает Духа Святого, Который есть “Дух истины, сыноположения дарование, обручение будущего наследия, начаток вечных благ, животворящая сила, источник освящения” (молитвы анафоры св. Василия Великого). В другой древней литургической формуле говорится: “Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца, и причастие Святаго Духа будет со всеми вами”. Этот дар и откровение человеку Самого Бога, во Святой Троице Сущего, знание Его, единение с Ним. Святой Дух – дар! Как проникнуть в неописуемую глубину этой тайны, выразить ее нашими земными словами?! Миропомазание – это поистине личная Пятидесятница. Мы получаем в дар Того, Кого только Христос имеет по природе: Святого Духа, сообщенного от века Богом Отцом Сыну Своему, Который нисходит на Иисуса у Иордана, являя Его как Помазанника, Сына Возлюбленного и Спасителя. Святой Дух нисходит на нас и пребывает в нас как личный дар Христа, дар Его жизни, Его Сыновства, Его единения со Отцем. “Дух от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое; потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам” (Ин. 16, 14 – 15), – говорит Христос. Во Христе мы принадлежим Отцу, принимаемся Им как сыновья. Во Христе, истинном храме, ибо “Он говорил о храме тела Своего” (Ин. 2, 21), мы становимся храмом Духа Святого (“Разве вы не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?” (1 Кор. 3, 16), – говорит апостол Павел). Христос – Царь, Священник и Пророк, и мы во Христе становимся царями, священниками и пророками; и, по словам св. Иоанна Златоуста, “в изобилии обладаем не одним, а всеми этими тремя достоинствами”.
В ранней Церкви слово печать (греч. – “сфрагйс”) имело много значений. Но основное открывается в помазании святым Миром: это отпечаток на нас Того, Кто владеет нами. Эта печать сохраняет и защищает нашу целостность, это знак нашего высокого призвания, это начало обожения (“теозиса”).
Перед совершением Миропомазания следует насухо вытереть тело крещенного, особенно те места, которые будут помазаны. Помазывать части тела святым Миром следует “не скудно” и до омовения никто не должен прикасаться к ним руками. Но не следует смущаться, если часть святого Мира попадет случайно на пелены
Шествие вокруг купели
В давние времена Крещение и Миропомазание совершались не в храме или его притворе, а в особом здании, называемом баптистерий (крещальня). Поэтому сразу же после Миропомазания новокрещенных, облаченных в белые одежды и со свечами в руках, священнослужители вели в храм, где уже собравшаяся община ожидала их прибытия, чтобы вместе с ними совершить пасхальную литургию.
Теперь это шествие совершается в конце чинопоследования Крещения и Миропомазания. Священник вместе с новокрещенным и его восприемниками трижды обходит вокруг крещальной купели, идя против движения Солнца, навстречу ему, а в это время все присутствующие поют стих:
“Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуйа” (трижды). (Взрослый новокрещенный сам держит свечу в руке, за младенца держит ее восприемник.) Крестный ход, с которого, как известно, начинается пасхальное богослужение, и шествие новокрещенных в храм составляли в древности одно целое. Таким образом, вход новых членов Церкви в храм был началом пасхального торжества не только по времени, но и по духу.
Непосредственно за шествием вокруг купели бывает чтение Апостола и Евангелия
Обряды восьмого дня
В настоящее время завершающие обряды чинопоследования Крещения и Миропомазания – смывание святого Мира и острижение волос – совершаются в тот же день, сразу же после чтения Евангелия. Однако в Требнике они названы последованиями восьмого дня. В ранней Церкви, когда Крещение естественным образом было связано с Пасхой, они совершались на восьмой день, то есть в следующее после Пасхи воскресенье. И эта ссылка на восьмой день дает нам ключ к правильному пониманию этих обрядов.
В древности новокрещенные в течение всей пасхальной седмицы ежедневно собирались в храме для слушания тайноводческих проповедей (мистагогий), сосредоточенных на объяснении Евхаристии. Это объяснение не давалось до Крещения, так как, по убеждению Церкви, только Крещение, просвещая ум и сердце человека, делает его способным войти в величайшую тайну Церкви – таинство Причащения.
Для завершения этих двух великих таинств Церкви выбран именно восьмой день не случайно. В библейском Откровении число семь является символом мира, сотворенного Богом и потому совершенного и законченного, “хорошего весьма”. В седьмой день Господь почил от трудов Своих и благословил этот день, сделав его днем единения и молитвенного общения человека с Богом. Это день ожидания, человеческой надежды на искупление и освобождение от рабства “князю мира сего”. Это ожидание восьмого дня, находящегося за пределами седмицы, вне этого однообразного повторения времени.
Этот новый день начинается с Воскресения Христова. С этого дня началось новое время. Оно открыто вечности и в него проникает сияние Царства Божия. В ранней Церкви, в творениях святых отцов и в литургическом Предании, символом этого нового времени является число восемь. Церковь воспринимала первый день седмицы этого мира как восьмой день, который уже вне времени, вне седмицы, как невечерний день Царства Божия.
Царство Христово “не от мира сего”, и Церковь Его, будучи его таинственным Телом, восходит на Небеса, но она остается и здесь, в этом мире, чтобы совершать свою Божественную миссию. Отсюда и заключительный обряд Крещения и Миропомазания состоит из действий, которые выражают возвращение в “мир сей”, начало христианской жизни как миссии и свидетельства Христа.
Омывание святого Мира
Первый обряд восьмого дня – это смывание с тела новокрещенного святого Мира.
И во осмый день паки приносят его в церковь, во еже омыти…
В ранней литургической практике этому обряду предшествовало возложение епископом рук на голову нового члена Церкви. И об этом напоминается в первой молитве восьмого дня. Новый христианин посылается в мир, где он должен стать свидетелем (греч. “мартириос”- мученик) Христовым, глашатаем Царства Божия, и потому борцом против “князя мира сего”. Его жизнь будет насыщена постоянными опасностями и коварными искушениями. Ибо мы знаем из Евангелия, что враг, поверженный победой Христа, готовится к последней и отчаянной битве с теми, кого Христос отвоевал у него, с тем чтобы “прельстить, если возможно, и избранных” (Мф. 24, 24). Конечный результат борьбы – спасение или погибель. Таким образом, первая молитва, читаемая священником, – это прошение о помощи, защите, дерзновении, верности и терпении: “… щит веры его не наветован от врагов соблюди; нетления одежду, еюже одеялся, нескверну в нем и неблазнену сохрани…”.
Затем священник, при чтении второй молитвы, обычно возлагает руку на голову новокрещенного, произнося слова: “… возложи на него руку Твою державную, и сохрани его в силе Твоея благости, некрадомо обручение сохрани, и сподоби его в Жизнь Вечную и в Твое благоугождение”.
Это возложение рук знаменует вручение новому христианину знака и дара того дерзновения, без которого не может быть христианской жизни.
“Главы ваша Господеви приклоните”, – говорит диакон или Священник; и приклонением головы новокрещенный показывает зое послушание, свою готовность подчиниться дисциплине воинства Христова, оставаться всегда в его рядах, искать не собственой выгоды, славы и удовольствия, а победы своего Господа.
И священник молится: “Одеявыйся (одеявшаяся) в Тя Христа и Бога нашего. Тебе подклони с нами свою главу, его же сохрани непобедима подвижника пребыти на всуе вражду носящих на него и на ны, Твоим же нетленным венцем даже до конца победители вся покажи. Яко Твое есть еже миловати и спасати…”
Теперь могут быть устранены внешние, видимые знаки и символы, потому что отныне только внутреннее усвоение человеком дара благодати, веры и верности поддержит его и даст силу. В этот день в древности снималась белая одежда. Чтобы победить врага, Сам Господь Иисус Христос совлек с Себя одеяние Славы, “уничижил Себя Самого, приняв образ раба… быв послушным даже до смерти, и смерти крестной” (Флп. 2, 7, 8). Тогда был прославлен Сын Человеческий. Омывается святое Миро, ибо запечатление им было не знаком, но самой реальностью, и христианин должен нести печать дара Духа Святого в сердце своем.
Священник берет концы пелен, омочает их водой и кропит ею крестовидно новокрещенного, говоря:
“Оправдался еси.
Просветился еси.
Освятился еси.
Омылся еси именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего…”.
Затем напояет крещальную губу водою и отирает ею помазанные святым Миром части тела, произнося:
“Крестился еси.
Просветился еси.
Миропомазался еси.
Освятился еси.
Омылся еси: во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа.. Аминь”.
Пострижение власов
Пострижение с древнейших времен было символом послушания и жертвы. Люди чувствовали в волосах сосредоточение силы и энергии. Примером может служить ветхозаветное повествование о Сампсоне. Этот обряд встречается и в чине посвящения в: “ангельский”, монашеский чин и в посвящении членов клира – чтецов.
Послекрещальное “острижение власов” начинается торжественной молитвой, которая указывает на существо таинств Крещения и Миропомазания: восстановление человека как самого совершенного, самого прекрасного творения Божиего: “Владыко Господи Боже наш, иже образом Твоим почтовый человека, от души словесныя и тела благолепнаго устроивый его,. яко да тело служит словесной души: главу убо на высочайших положивый и в ней множайшыя чувств водрузивый, не запинающыя друг другу: власы же главу покрыл еси… и вся уды его nd-требно насадивый, да всеми благодарит Тя Изряднохудожника…”
Человек – образ Божественной неизреченной славы и красоты, и созерцать человеческую красоту, радоваться ей значат возносить благодарение Самому Творцу.
В падшем мире путь к восстановлению Божественной красоты, затемненной, униженной, искаженной, начинается с жертвы Богу, т. е. с принесения Ему с радостью и благодарением того, что в этом мире стало символом красоты-волос. Особенно живо и умилительно раскрывается смысл этой жертвы при крещении младенцев. Ребенок не может предложить Богу ничего другого, и поэтому мы отрезаем у него несколько скудных волосинок с головы. Со словами: “Постригается раб Божий (раба Божия имярек) во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь”
Сначала постригается затылок, потом передняя часть головы, затем правая, и наконец, – левая, т. е. в том же порядке, в котором совершается благословение. Остриженные волосы священник собирает и отдает одному из восприемников, который закатывает их в комочек воска и опускает в купель.
Присутствующие иногда с напряжением смотрят в купель, желая увидеть – не потонул ли брошенный в купель воск с волосами. По суеверным приметам, это означает недолгую жизнь новокрещенного. Хотя воск, по физическим законам будучи легче воы, не тонет, однако брошенный с некоторой силой, он погружается в воду, что вызывает иногда смущение у присутствующих при Крещении и отвлекает их от существа Божественного таинства. Поэтому священнику рекомендуется самому тихо опускать комочек воска в купель, не привлекая внимания родителей и восприемников к этому маловажному действию.